Alex: Небольшие миниатюры ни о чем... Пощажу ваши глаза. «Лиса перешла реку, но намочила хвост. Хулы не будет». Из Книги Перемен Я рисую. Белое сочувствующее поле быстро покрывается графитными штрихами, - острыми, недобрыми, нервными… Я рисую Административный Ресурс. Голым, смешным и беззащитным, таким, как все мы. Потому что без своих гаджетов, наворотов, денег и референтов - он пустое место, вакуум. Он никому уже не нужен просто так, а те, кому он был нужен, давно отчаялись до него достучаться. Его блестящий интеллект как гроб, не похороненный по-человечески. И я могу убить его, с разворота ногой в челюсть, – мое тело мне это позволит. Так почему же я улыбалась? Отступила, пытаясь сохранить лицо и контракт? Пытаясь сохранить чужие деньги и чью то не нужную мне мечту, которую можно купить на эти деньги? Зачем мне это? …Я рисую. Теперь я рисую, потому что больше не вижу выхода. Острый, как стальная игла, коготь пронизывает мое плечо насквозь. Я чувствую, что течет кровь. Я чувствую, что еле сдерживаемый огонь сквозь клыки опаляет мои волосы. -Мне больно, Мастер… -Почему ты не убила его? Почему ты так просто ушла? Ты испугалась… -Мне больно, Мастер… -Почему ты не убила его? -Мастер, ты не прав… Мы не его должны убить… Мы должны убить Будду, когда встретим Будду… Ты забыл? Ты… отпустишь меня? -Обоснуй! -Мастер…Убить Административный Ресурс это значит признать, что я есть… А меня ведь нет? Зачем мне признавать, что мне есть дело до Мира Страстей и Игр? Зачем мне признавать собственную значимость? Меня нет, Мастер. Отпусти меня… Я рисую. Потом складываю из листа с черными каракулями бумажный самолетик и отпускаю его в небо. И пока Мастер заворожено следит за полетом, тихонечко потираю плечо…
Dietrich: Мне жалко чудовищ, будучи сам чудовищем, я теперь людей очень опасаюсь. Они же столько всего придумали… Они, конечно, вкусные, спору нет, но, сколько их нужно..? А у каждого в голове какая-нибудь фантазия. Ох, уйду в горы к своим орлам и змеям. Быть может, люди и друг друга едят? И сами тут съедятся… Спасибо! Alex!))
Alex: Это просто сказочка , Дитрих Кое кто. прочитав сказку , решил, что она о современных реалиях. Хотя я сочинила ее во время мытья посуды , упражняясь в Черной Риторике и демагогии.
Dietrich: Heil. Дорогая Алекс, я ведь прямолинеен как штык от винтовки Мосино, (и так же многогранен)). Сказка чудесна, она, вне времени и пространства. А цитата «уйду к орлам и змеям» ну, так говорил Заратустра...
Alex: О! Дитрих, так ты тоже "зороастриец"???? Тогда приветствую тебя опять!
Dietrich: Я очень люблю Ницше, он очень забавен, а еще у него усы смешные. Ну, как Дитрих и без Фридриховского безумия? Я очень банален, еще я люблю Вагнера и Баха еще Гарсиа Маркеса, Борхеса, Метерлинка, Майринка. Я, классический случай.))
Chandra: О! На необитаемый остров я взяла бы или Борхеса, или Гессе
Dietrich: А я бы взял пару книг Гудериана, записки Руделя, и еще можно братьев Гримм и Андерсена. Я сказки люблю…
Chandra: Эй, Андерсена я бы тоже взяла. И сказки про муми-тролля обязательно! Без них никуда!
Dietrich: Туви Янсон обязательно, согласитесь, совсем не детские сказки, но тогда как же без мифологии, без старшей Эдды и без эпических сказаний? А куда ехать без Рильке и Артюра Рембо? А Бадлер? А Ремарк? А, а, Бель? Не знаю куда это все уместить.. а еще есть эта Анна Зегерс, и вот еще… Ох, скажем нет! Мировым катастрофам и цензуре… Есть ведь еще и Кафка…
Alex: А еще Уильям Сомерсет Моэм!!!! И Курт Воннегут! И Рэй Бредбери! Без Сент-Экзюпери я ваще никуда не поеду, не уговаривайте.... Эмиля Ажара ( Ромена Гари) тоже надо взять в дорогу , и обязательно моего любимого Гафура Гуляма и его "Озорника"...
Dietrich: Да! Как можно без Экзюпери? «Цитадель» это же такое… Нет не поеду на остров, поселюсь в библиотеке…Или возьму на остров свой Ноутбук подключенный к мировой паутине. Иначе, как я буду читать книги и с вами общаться?
Chandra: Ну уж нет! речь о необитаемом острове, куда можно взять одну или две книжки! Анну Зегерс читала так давно,в глубокой юности, что почти уже не помню.Напомни название.
Dietrich: Das siebte Kreuz Ein Roman aus Hitlerdeutschland. Седьмой крест. Роман из гитлеровской германии. Тяжелая книжка, только начал читать. Но написано хорошо, не господин Бель, конечно, но штука стоящая. А ноутбук на остров, нельзя?
Alex: Ноут можно. Ноутом можно потом кокосы колотить, или использовать его в качестве планшета. И подставку для трапезы.
Dietrich: Милые дамы! Нужно, просто необходимо взять на остров произведения Льюиса Кэрролла! И непременно в оригинале! А ноут, нет, зачем кокосы им колоть? Построить трансформатор на солнечных батареях, зачем строить, снять его с подводной лодки. И все будет просто превосходно!
Chandra: Да_да, Седьмой крест, вспомнила! Дитрих, а ещё из немецкой литературы мне очень нравился Ганс Фаллада. Знаешь? Алекс, звини - мы тут флудим?
Анна Шелест: О госпидя! Ты великолепное, талантливое чудовище, Алекс! Позволь мне воздать тебе почести в знак уважения, о великолепная! А вот интересно - читал кто-нить Макса Фриша, про Гантенбайна? Затейливая книжечка - смесь Пруста, Кена Кизи и Апдайка. Недавно скачала из и-нета, читаю - нравиццо.
Alex: Анна Шелест пишет: О госпидя! Ты великолепное, талантливое чудовище, Алекс! Позволь мне воздать тебе почести в знак уважения, о великолепная! Позволяю.... Спасибо тебе на добром слове, Анна... Пойду рыть твоего Гастарбана....Мож. поумнею. Как ты понимаешь, для того, чтобы поумнеть, место всегда найдется.
Анна Шелест: Alex пишет: Мож. поумнею. Как ты понимаешь, для того, чтобы поумнеть, место всегда найдется. О, бездна мудрости! Прости недостойную собеседницу твою - есть ли еще знания, которые не ведомы тебе? О разуме твоем ходят легенды, песни и пляски. Великие сказители слагают о тебе былины, а по дорогам странствуют трубадуры, исполняя на расческах баллады о твоих героических подвигах! :) Сколь прекрасен образ твой, сколь великолепны уста, произносящие чарующие речи. Восхитительная!
Alex: Продолжай..... Я бы на твоем месте еще упомянула Полюс Неба Достоинств и Центр Круга Добродетелей.... Счас еще рассказ напишу. Страшный, серьезный. Достоевский атдахнет... ( Моему редактору как то сказали, что некто пишет стихи, - "Ахматова отдыхает". С лестницы спустила. ) Ты меня прям таки вдохновляиш.
Анна Шелест: Alex пишет: Ты меня прям таки вдохновляиш. О, благодарю тебя, великолепная, за возможность услаждать твой слух и взор своими никчемными россказнями. Пиши на радость своим недостойным читателям. И да пребудет с тобой благословение аллаха во веки и веки :)
Chandra: Назову себя Гантенбай. Читала в глубокой молодости, малость подзабыла. Он слепого кажется разыгрывал?
Анна Шелест: Chandra пишет: Он слепого кажется разыгрывал? Ага :) Многослойное произведение, да Ляль? Или не помнишь уже?
Chandra: Помню больше впечатление, чем саму вещь. Надо обратиться ещё раз:))Двойное сознание, двойное существование, что-то в этом роде. Я иногда думаю - как давно читала что-то, почти не помню. но смысл, наверное, не в том, чтобы помнить прочитанную вещь, а во внутренних изменениях,которые во мне произошли, когда я её прочла. А это вещь произвела очень сильное впечатление. Я рада, что ты вернулась, Аннушка
Анна Шелест: Chandra пишет: Двойное сознание, двойное существование, что-то в этом роде. Люблю многослойные произведения - когда в одном предложении, одной строфе можно найти столько смыслов, что голова кружится. Многосознательные такие :)
Alex: Аутодафе. Редактор умирал. Он умирал уже несколько дней подряд, на больничной койке, в тяжелых, цементных простынях, в раздражающем глаза квадрате света из окна, в ночном холоде, - зябком, как одиночество. Болезни стояли над ним, как консилиум профессоров, и, переглядываясь, решали, кто нанесет первый удар. -Ни одна сволочь не придет… - подумал он. Мысль думалась тяжко и болезненно. – Ни одна сволочь. Мысль переросла в другую. О том, что он уже не Центр Вселенной, а мусор на ее обочине. Редактор ловил звуки, надеясь, - и не признаваясь себе, что надеется, - что хоть один звук будет иметь к нему отношение. Но они звучали мимо его больничной кровати. Вот… опять звук. Звук открывающейся двери. Иди мимо, Звук…Ты мне не нужен. Ты мне так нужен…. Редактор приоткрыл глаза и увидел посетителя. В груди встрепенулось нечто, похожее на радость. Но… Посетитель был незнакомым. Через мгновение к Редактору пришла невероятная ясность мысли, - ушел туман, давно поселившийся в мозгу. Редактор пригляделся, - незнакомец был странным. Невысокий, - в черной грубой ветхой одежде, поверх которой висел простой железный крест. Маленькие глаза, мясистый длинный нос, тонкие, поджатые губы. На голове - тщательно выбритая тонзура. -Вставай! - властно сказал он. -Кто вы? - в ужасе закричал Редактор, - убирайтесь! Незнакомец беззвучно засмеялся. -Тorre cremate…. - произнес он шепотом, как будто доверял некую тайну. – Вставай, у нас нет времени. Мы должны уничтожить ересь, очистить наши души и вступить в Царствие. - Какого дья…. - начал Редактор. Незнакомец вдруг яростно подскочил к нему и ударил по голове каким-то коротким изогнутым твердым предметом, напоминающим…рог? Глаза его зажглись безумным огнем. Он схватил Редактора за ворот больничной пижамы и рывком вытащил его из кровати, - с необычной силой для такого невысокого человека. Простыни, запутавшись в ногах, потащились за Редактором как погребальные полотна. Редактор с трудом встал на ноги и тут же тычком был брошен на дверь, распахнувшуюся под его тяжестью. Вывалившись в коридор он вскочил, и, подобрав простыню, резво побежал вдоль закрытых дверей. Незнакомец бесшумно двигался вслед за ним. Больница была пуста. Никого не было. Редактор выскочил во внутренний дворик и замер. Посреди него пылал огромный костер. -Ересь! - услышал он за спиной голос незнакомца. – Ересь - начало всех бед! -Что это? - потрясенно прошептал Редактор, кутаясь в простыню. – Зачем это? Незнакомец подошел поближе к бушующему пламени, прикрыв лицо рукавом. - Огонь Всепрощающий очистит наши души от скверны… Древо инквизиции зеленело и цвело, и расходились его корни и ветви по всему миру, и приносило оно сладчайшие плоды…. – пробормотал он. - Иисус Христос был первым инквизитором Нового завета. Он приступил к обязанностям инквизитора на третий день после своего рождения, когда сообщил через трех королей-волхвов, что явился на свет, и потом, когда умертвил Ирода, заставив червей съесть его... Зови меня Великий Инквизитор! В руках его появилась толстая книга. Она была стара и потрепанна. Редактор пригляделся, он никогда ее раньше не видел. -Книга Любви! - торжественно произнес Инквизитор. – Та, которую ты написал в череде многих. Подлежит сожжению! Ложь от начала до конца написана в этой книге! Ты не любил никого, кроме себя. Все женщины, приносившие тебе любовь, проклинали Бога, за то, что родились с тобой в одно время. Сколько их, отрекшихся и несчастных, бродит по свету? Считал ли ты? По твоей милости стали они ведьмами, и по твоей милости гореть им в Аду вечно! В огонь! Книга застонав, открылась, и на переломленных страницах выступила кровь. Огонь вскинул руки ей навстречу и крепко обнял Книгу Любви. - Книга Уважения! - продолжал Инквизитор. В руках его появилась еще одна, не такая толстая, - но в глянцевой обложке. – Знаешь ли ты, как человек становится одержимым? Когда он перестает слушать кого-либо, кроме себя. И истина отходит от него, не спорит, не связывается…. Все соглашаются. Соглашаются с самой мерзкой гадостью, лишь бы только обрести покой. Человек думает, что он достиг вершин мудрости, а на самом деле за его спиной смеются и называют старым дураком. Ты - старый дурак. И книга твоя мрак, - плод твоего воображения! В огонь! Редактор дернулся вслед за книгой, но огонь оказался проворнее, слизнув ее, как злобный дракон. - Книга Знаний! - объявил Инквизитор, и вытащил фолиант. - Знания ты у меня не отнимешь! - прошипел Редактор, с ненавистью глядя на Инквизитора. - О, да! Твои знания обширны! Ты очень много знаешь, но к чему тебе столько сокровищ, если ты никогда не делился ими? Ты использовал свои знания только в спорах, для того, чтобы унизить невежд, посмеяться над оппонентами. Ты никогда и ничему никого не учил! - Неправда! – закричал Редактор. – Все мои журналисты - ученики…. Посмотри, я научил их работать! Я заставил их гарцевать на бумаге, как цирковых лошадей на манеже! Изящно, красиво, чутко! Их работа совершенна, я не держу других! - Они и без тебя бы гарцевали… - усмехнулся Инквизитор. - Не заслуга - увидеть и прибрать к рукам чужой талант, продать его, использовать для своего обогащения. Ты не скульптор, ты не поднимешь с дороги ненужный камень, и не превратишь его в произведение, используя свои знания. Ты - галерейщик, скупаешь только готовые полотна…. В огонь! Инквизитор с яростью швырнул Книгу знаний в костер, и мрачно улыбнулся при звуке жалобного треска тисненой обложки. Редактор сел на землю и обхватил голову руками. Инквизитор продолжал: - Книга Веры! - инквизитор захохотал. И, несмотря на близость огромного костра, руки редактора заледенели от этого хохота. -Скажи мне, сын мой… Веруешь ли ты? - вкрадчиво прошелестел Инквизитор. - Верую! - твердо ответил Редактор, подняв голову. - Ересь! Лицемерие! - завизжал Инквизитор, и со всего размаха кинул Книгу Веры в огонь. Книга вспыхнула факелом, тревожно загудев. - Твой постоянный спутник - Смертный грех, имя которому Гнев! Где на твоем теле шрамы, нанесенные для умерщвления плоти? Твои болезни - результат обжорства и винопития! Ты не подставишь вторую щеку, никогда! Ты не ходишь в Церковь, а лицемерно говоришь, что не потерпишь посредников между собой и Богом, отвергая Молитвенный Труд! А это есть оправдание собственной лени, возведенной в ранг правды! Ты стал старым, не только телом, что простительно, но и душой, забыв, что Иисус заповедал «Будьте, как дети!». Вероотступник! Голос Инквизитора гремел, отзываясь болью в ушах Редактора. Искры сыпались на простыню, прожигая в ней узоры и заставляя ткань тлеть. - Не тебе меня прощать! – огрызнулся Редактор. Но Инквизитор не слышал. Одну за другой он кидал в огонь тома Книги Жизни, написанной Редактором, выкрикивая их названия. Сгорело все - и Счастье, и Отцовство и Почитание и Сострадание и Совесть … Все, что Редактор считал в своей жизни истинным, оказалось не больше чем художественный вымысел, его фантазии, мираж, вранье и лицемерие… Вдруг редактор увидел клочок обгоревшего листа. Газета! Его газета! Он схватил его, и прижав к груди, поднял бешенные глаза на Инквизитора. -Не дам! Газету не дам! - зарычал он. -Что? - Инквизитор с удивлением посмотрел на обрывок. – А… Эта… Бумага…Я взял ее для растопки… Редактор сидел на пепелище, покачиваясь, прижимая к груди обрывок газеты, и по лицу его текли слезы. Когда же он плакал в последний раз? Когда ему было… десять? А причина? Нет, невозможно вспомнить… Пошел дождь, умывая асфальт и Редактора от пепла бумаги и сгоревшей жизни. Дождь, он не терпит грязи… На газетном листке , расправленном на коленях, он увидел старинную гравюру, - иллюстрацию к последней публикации в исторической рубрике - «Муж, собирающий пепел сожженной жены». Нагнувшись, выпятив тощий будничный зад, мужчина ковырял пепелище. Рядом стоял равнодушный ребенок. Девочка… Средневековый художник тщательно отобразил только то, что видел – смирение… …Редактор очнулся от прикосновения к груди. Открыв глаза, он увидел широкую улыбку доктора. «Сколько раз я ему нахамил за это время?» - подумал Редактор. - «А он все равно улыбается…» - Он все сжег… - пожаловался Редактор. - Кто все сжег? Кто посмел? - ласково произнес доктор, поправляя простыню на кровати. - Все что я написал… - Не надо ничего жечь, зачем что-то жечь? Спички не игрушки… - Мне надо… Мне надо написать книгу! - На-апишете… - протянул доктор. - Много книжек напишете, а потом с премии мне коньячок поставите…. - Нет…Хотя бы успеть одну… - Редактор вздохнул и посмотрел в окно. С ветки на него смотрела любопытная майна. - Ту, первую…Хотя бы ее….
Eos: Alex пишет: Простыни, запутавшись в ногах, потащились за Редактором как погребальные полотна. улет а про змея - о! ООООООООООООООООООО!!!!!!!!! Прямое попадание. Алекс, ты гениальна.
Alex: Я репортер, Эос. Гениальность - это не мое слово. Это так, вас позабавить.
Alex: Машина Времени. Ну, короче… Началось все с того, что Леха заметку в АиФе прочитал. Леха вообще умный. Не, ну не то что бы мы с Серегой дебилы, просто Леха много прочитать может. Даже страницу - запросто. Вот он, короче, и прочитал, что у древних египтян машина времени была. И ихняя какая то Тутанхамонша запросто гоняла на ней. Ну вот, Леха и говорит: - А чё, пацаны, если еще тучу лет тому назад эта машинка была, значит не гон? А не сделать ли нам такую машинку? Серега говорит: - Я лично не против… Нам потом два года с автоматом бегать, так хоть перед армейкой приколимся. А нам, правда, этой весной военкомат уже выписал. И идти неохота, и отмазываться западло. Ну, короче, - сгоняли на Шанхайку, прикупили чё там надо - доски, гвозди, краски, еще чё-то Леха там купил, притащили все это барахло в гараж. Долго возились, часа два. Но сделали. Сели, курим. -Ну чё, пацаны… - Леха говорит. – Куда рванем? Может, в Египет и рванем? Серега говорит: -Ну, на… Я этих мумий конкретно бздю, пацаны… - И ваще, надо чё-нибудь для человечества полезное сделать. Может, нас наградят и как героев в армейку не пошлют. Не, мы, конечно, не заядлые гринписы, но человечество реально уважаем. Тут Серега говорит: -Давайте Гитлера замочим…Он гонзалес и вообще чмо… Леха говорит: - Ну ты крендель, Серега, его разведка замочить не могла, а ты, блин, типа, нарисуешься и замочишь? Сидим курим. Тут Леха говорит: -Придумал, пацаны! Я по Дискавери мультик смотрел, про Библию. Так вот. Там чё было то? Когда мир сотворился, то, се, то жили по началу мужик с бабой. Нормально жили, все имели. И тут бабе, - а она еще конкретно девчонка, - змей встретился. Уболтал её какое то яблоко схавать… -Отравленное? - говорит Серега. -Ты, я подробностей не помню. Только то, что нельзя было это яблоко жрать. Из-за этого и начались у человечества вилки и обломы. Войны всякие. Предлагаю туда рвануть, найти змея и кильдык ему сделать. Может, тогда, пацаны, если войн не будет, то и в армейку не пойдем. Нафига тогда человечеству армия? Не, я говорил, что Леха умный? Короче, порешили, сели в машинку, захватили ножик и веревку - змея ловить. Леха там какие то проводки подсоединил, треск, дым, вонища… Галики какие-то перед глазами. Через пару минут все стихло. Типа приехали. Выходим из ящика. Кругом лесок такой, у меня от запаха крышу снесло. Сели, покурили, отдышались.. Ничё, красиво. Как в ГТА на третьем уровне. Пошли змея искать. Смотрим, сидит в пруду змей, голова торчит. Толстый такой, блестящий. Подкрались, - Леха, ковбой старый, петлю сделал, раскрутил над головой, и накинул ему на шею. Вытащили змея из пруда, к дереву примотали. Смотрим. А он на нас. Шары выкатил, хлопает, ничё понять не может. Потом говорит: -Вы чё, пацаны? Мы блин, аж сели. Прикинь, базарит! Не, - ну реально стремно, первый раз говорящую змею видим. Ну, короче, - переглянулись. Леха говорит. - Чё, чё… Молись, типа, на ночь, счас тебе трындец придет. Змей говорит: -А за чё это? Леха говорит: -А ты чё, лось, сделал? Ты зачем девке голову заморочил, с этим яблоком? Змей говорит: - Чё?? Вы чё, обкурились? Какое, блин, яблоко? Ничё не знаю! Никакого яблока, никакой девки! Мы тут малость подрастерялись, смотрим друг на друга. А Леха говорит: - А ну да! Конечно, он не знает! Мы ж его опередили! Ты, гонза, тут ползать будешь, девчонку встретишь, и заставишь ее яблоко схавать. А это вилка. Ты чё, Дискавери не смотришь? Змей говорит: -Пацаны! Клянусь, я тут не причем! Я вообще собирался к маме. Она у меня вообще отсюда далеко живет! Серега говорит: - Чё, может не гонит? Мама у него… - Гонит, гонит, - Леха говорит, - посмотри на его рожу, хитрая наркоманская рожа. Какая ему мама? Мы его развяжем, свалим, а он тут же пойдет и запорет. Змей говорит: -Не запорю, отвечаю! Ну чё вы, пацаны, сказал же! Я тут говорю: - Верить я ему, пацаны, не верю. Но и мочить как-то стремно. Если бы он молчал, блин, тогда ладно. А он базарит, как человек. Леха говорит: - А давайте его так оставим. Сам на солнце высохнет и сдохнет. Змей тут говорит: - Ну вы вообще…Не по-пацански! Я чё, должен отвечать за то что не сделал? Отморозки, блин! Тут Леха так внушительно и тихо ему говорит: - Ты на гниль не дави. Понял? Учить ты меня будешь…По-пацански, не по пацански.. Тут судьба человечества решается, так что не разводи базар. Короче, оставили его привязанным к дереву, сами к машинке пошли. Змей еще чё то там орал, типа караул, спасите, Леха сказал, что еще бы милицию позвал, лошпекус... Сели в машинку, опять треск, искры, тарарам, домой приехали. Выходим из гаража, соседка чешет. -А! – говорит, - Токсикоманы! Чё тут мне пожар устраиваете? – и давай разоряться. Леха говорит: -А чё, армейку отменили? -Аха, - говорит соседка, - отменили! Вам лично Путин всем отмазки прислал! -А чё Путин-то? Он же уже не Путин, - Леха говорит…. Ну короче. Не фига его машинка не сработала, все как было, так и осталось. А нам после этого, одну кличку на троих приклеили - Глюкозавры… *** …. Ева бежала по нагретой земле, легко, как на крыльях. Ее босые ножки едва касались земли, - удивительное чувство собственного существования, которое потом назовут восторгом, переполняло ее. Мир, расстилавшийся под ногами изумрудными бликами, принадлежал ей… Вдруг она остановилась. Что-то странное привлекло ее внимание. Она подошла ближе и увидела Змея, привязанного к дереву. Глаза его были закрыты. Ева легонько дотронулась до его головы, Змей вздрогнул и приоткрыл глаза. -Кто ты? – спросила Ева. - Добрая девочка… Добрая девочка, полей меня водичкой… - прохрипел Змей. -Сейчас! - Ева сорвалась с места, набрала в пруду воды в большой лист и вернувшись, осторожно вылила его на голову Змея. -Добрая девочка… Потяни вот за этот кончик…Эти люди… - простонал Змей. Ева потянула за конец веревки, путы упали и Змей рухнул на землю. Немного погодя, он медленно пополз к пруду и окунулся в воду. Вода смыла пыль с его шкуры, и она засверкала, как витрина Сваровски. - Какой же ты красивый! - ахнула Ева. -Эти люди! - сердито сказал Змей, и нырнул поглубже. Затем он выбрался на большой камень и блаженно растянулся на солнце. Ева села рядом, восхищенно разглядывая искры на его коже. - Кто такие люди? - спросила она. Змей приоткрыл один глаз. Затем, описав круг вокруг Евы, и положив ей голову на плечо, промурлыкал: - Ты хочешь знать? Ева кивнула головой, и непослушные пряди упали ей на лицо. - Ты хочешь знать, дитя мое? – переспросил змей, и глаза его вспыхнули желтым огнем. – Тогда идем за мной! Он хитро ухмыльнулся и шустро пополз в сторону дерева Добра и Зла.
Lunц: Alex пишет: - Ты хочешь знать? Еще одна реальность, созданная Алекс. Разве ты не знаешь, детка, что каждое слово рождает жизнь?! Молодец, Альхен, сочно, смачно, смешно и очччень правдоподобно
Alex: а как тебе Путин который уже не Путин? Мамуська ляпнула.
Lunц: нудануда как ты говоришь. Тепереь я поняла в кого ты
Eos: Алекс стала в третью позицию... ойзззз, рипартер. ты не писатель, я не поэт. Жизнь вообще забавная штука. Поэтому я просто читаю и говорю так, как чувствую. Мне это нравится. Очень.
Alex: А и хорошо Мы как гриццо, на хлеб другим зарабатываем. Лично я вру и сочиняю. А проза, она так... для довеска.
Dietrich: Эти люди… С ними это случается. Благодарю Алекс! Очаровательная история. Репортаж с места событий))
Alex: Твоя очередь.
Zlodey: Больше всего впечатлила мысль, что создать машину времени смогут какие-нибудь придурки из подручного хлама. Именно такой дикий абсурд и имеет свойство становиться реальностью.
Alex: Ой, лучше пусть Машину времени А если атомную бомбу? Но идея не моя , конечно... Это еще в Котле с Неприятностями из всякого хлама собирали супероружие, лазеры всякие и гаджеты.