Форум » Изобразительное искусство » Мария Башкирцева » Ответить
Мария Башкирцева
Chandra: В начале 1900-х годов в Люксембургском дворце в Париже появилась скульптура под названием «Бессмертие». Крылатый гений устремил свой взгляд на табличку, которую держит в руке. На табличке высечены имена тех, кто обессмертил себя, несмотря на слишком рано оборвавшуюся жизнь. Среди множества имен на ней написано: «Мария Башкирцева». Через год после ее смерти, в 1885 году, известный писатель и драматург Франсуа Коппе опубликовал очерк «О Марии Башкирцевой»: «Я видел ее только раз, видел только в течение одного часа — и никогда не забуду ее, — признавался писатель. — Двадцатитрехлетняя, она казалась несравненно моложе. Почти маленького роста, пропорционально сложенная, с прекрасными чертами кругловатого лица, со светло-белокурыми волосами, с темными, будто сжигаемыми мыслью глазами, горевшими желанием все видеть и все знать, с прекрасным, с твердо очертанным мечтательным ртом, с дрожащими, как у дикого скакуна, ноздрями — Башкирцева с первого взгляда производила так редко испытываемое впечатление: сочетания твердой воли с мягкостью и энергии — с обаятельной наружностью. Все в этом ребенке обнаруживало выдающийся ум. Под женским обаянием чувствовалась железная мощь, чисто мужская». Я читала дневник Башкирцевой. Очень интересно. Юная амбициозная аристократка. К сожалению, была больна и рано умерла. Интересно, как бы сложилась её жизнь?
Ответов - 17
Chandra: Мария Башкирцева В студии. Галерея Жюлиана 1881 г. Мария Башкирцева. Весна Автопортрет (1883?) Ницца, музей Beaux-Arts Дождевой зонтик, 1883 Русский музей, Санкт-Петербург М. Башкирцева. Портрет девочки М. Башкирцева. Митинг. Дети Парижа Башкирцева Мария Константиновна 11 ноября 1860 года - 31 октября 1884 года она прожила 23 года
Chandra: «Жены-мироносицы» Известно немного более десяти живописных произведений Марии Башкирцевой, находящихся в музеях Ниццы, Люксембурга, в Русском музее С.-Петербурга и в саратовском музее имени А.Н. Радищева. В одном из залов Радищевского музея находится живописный эскиз «Жены-мироносицы», выполненный в Париже в 1883 году. Имя автора этого эскиза Марии Константиновны Башкирцевой (1860—1884 гг.) сейчас знакомо немногим, и трудно представить, что в 80—90-е годы XIX столетия оно было столь популярно. Тогда во Франции, а затем и в России был опубликован «Дневник Марии Башкирцевой». В нем с полной искренностью и чисто художественной наблюдательностью представлена история ее короткой жизни: «Я говорю все, все, все», — писала она, предназначая свой дневник для печати. Ее «Дневник» возбудил живой интерес публики, и во многом благодаря успеху этой книги возник легендарный образ женщины, стремившейся к счастью, свободе и творчеству, имевшей для этого, казалось бы всё, но так и не успевшей до конца раскрыть себя. Мария Башкирцева умерла совсем юной, в возрасте 23 лет, от туберкулеза. Сейчас это двухтомное издание по праву считается одним из лучших произведений мемуарной литературы XIX столетия. Мария Башкирцева относится к тем необыкновенным личностям, судьба которых привлекает так же, как и их творчество. Она родилась в знатной и богатой семье. С детства девочка была очень болезненна, и в десятилетнем возрасте родители увозят ее в Ниццу. С тех пор она лишь три раза ненадолго приезжала в Россию, живя постоянно за границей и много путешествуя по Европе. Марию с юных лет отличало стремление к славе и успеху. Дарования ее были блистательны и разносторонни. Она была очень красива, знала шесть европейских языков, играла на рояле, гитаре, арфе и мандолине, обладала превосходным голосом — сопрано. В 1877 г. Башкирцева стала посещать академию живописи Р. Жюлиана в Париже. В 1879 г. получила золотую медаль на конкурсе ученических работ и с этого времени регулярно выставляла свои картины, неизменно встречая теплые отзывы французских газет и журналов. К сожалению, большая часть живописного наследия Марии Башкирцевой погибла в годы первой мировой войны. радищевский музей
Chandra: Коппе передавал свои впечатления от посещения мастерской молодой художницы, где в темном углу он «неясно видел многочисленные тома книг, беспорядочно расположенные на полках, разбросанные на рабочем столе. Я подошел и стал рассматривать заглавия. Это были лучшие произведения человеческого гения. Они все были собраны тут на их родном языке — французские, итальянские, английские, а также латинские и даже греческие, и это вовсе не были «библиотечные книги», книги для мебели, но настоящие употребляемые книги, читанные и перечитанные. На конторке лежал Платон, раскрытый на одной из самых чудных страниц». Русская поэтесса Ольга Чюмина в 1889 году посвятила памяти Башкирцевой сонет, в котором описала полотна, виденные в мастерской художницы в Париже: От мелких драм из жизни бедняков, Записанных и схваченных с натуры, Где все живет: и лица и фигуры — И говорит красноречивей слов, До чудных сцен евангельских преданий Иль эпопеи Рима роковой И Греции: весь цикл ее созданий — Все истиной проникнуто одной. «Святые жены», «Цезарь», «Навзикая». Повсюду мысль, везде душа живая. О ней написано несколько романов. Свой первый сборник стихов «Вечерний альбом» Марина Цветаева посвятила «блестящей памяти Марии Башкирцевой». Башкирцева оставила более 150 картин, около 200 рисунков. Большую часть их после двух выставок, устроенных в Париже Французским обществом женщин-художниц, приобрели музеи Франции и Америки: так, одна из ее лучших картин, «Митинг», находится в Люксембургском музее Парижа; в музее Массена в Ницце есть отдельный зал ее работ. Несколько картин хранится в Русском музее, Третьяковской галерее, днепропетровском, саратовском, харьковском музеях. источник
Chandra: Прислушаемся же к нашей героине, которая успела блистательно описать свою короткую жизнь. Её дневник поможет нам в этом, дневник, изданный впервые в 1887 году во Франции, на французском же языке, и вызвавший настоящую сенсацию. Дневником болели, восторгались, его отрицали, над ним посмеивались и даже сомневались в подлинности, но не оставались равнодушными! Дневник написан предельно откровенно, подобных ему почти нет в истории, и, может быть, поэтому он подвергался столь яростной критике... К слову сказать, в России он не был издан вплоть до 1999 года, как не было до сих пор и не одной выставки работ Башкирцевой в России или на Украине, и мало кто может судить о ней, как о незаурядном и талантливейшем художнике конца 19-го века. (Лишь сравнительно недавно незаурядность личности Башкирцевой стала привлекать внимание ученых-психологов, пытающихся раскрыть феномен потенциала творческой личности вообще и женской Личности - особо) «Мне кажется никто не любит всего как я люблю», - пишет Мария на сокровенных страницах: искусство, музыку, живопись, книги, шум, тишину, смех, грусть, тоску, шутки, любовь, холод, солнце, всякую погоду, все времена года, спокойные равнины России и горы вокруг Неаполя, снег зимою, осень с ее дождями, весну с ее тревогой, спокойные летние дни и прекрасные ночи, наполненные сверкающими звездами...Я люблю все до обожания. Я хотела бы все видеть, все обнять, все иметь, слиться со всем.!" и тут же о себе, пронзительная фраза: "Я подобна свече, разрубленной на четыре части и горящей со всех концов". А ведь ее упрекнут в холодном темпераменте - полюбила не мужчину, а искусство- до страсти, до самозабвения, решив отдать ему всю жизнь... источник
Chandra: Башкирцева находилась в интригующей переписке с 30летним Мопассаном. Но как ошибались говорящие о том, что в ней больше было мужских качеств, чем женских, что она была холодна, как лед! Они просто не имели возможности заглянуть в ее письма к Мопассану, которые до сих пор известны обрывочно. Два слова об этом странном письменном романе. Она не искала со знаменитым тридцатилетним писателем встреч, свиданий, но ее письма: талантливые, нервные, блестяще написанные, со свободными ссылками на древних и современных авторов, скрыто чувственные, женственные, остроумные, немного грустные. Она боялась грусти, считая, что это не должно занимать в жизни женщины много места: "Спросите у всех, кто меня знает, о моем расположении духа, и Вам скажут, что я самая веселая, самая беззаботная и самая счастливая, так как я испытываю величайшее наслаждение казаться сияющей, и охотно пускаюсь в ученый спор или пустую болтовню" Задели болезненную душу Мопассана, вызвав его на откровенность. Он был очарован письмами русской незнакомки, он жаждал прочесть новые строки, в его ответных письмах чувственный цинизм перемешивается с глубокой откровенностью и плохо скрытой нежностью к очаровавшей его Мари. И может быть только чтобы оградить себя от готовящейся нахлынуть на него лавины чувств, он пишет Марии цинично-остроумное письмо, которое она сочтет оскорбительным для себя. Башкирцева отвечает Мопассану последний раз: "Вы не тот, кого я ищу. Но я никого не ищу, ибо полагаю, что мужчины должны быть аксессуарами в жизни сильных женщин. Невозможно поручиться за то, что мы созданы друг для друга. Вы не стоите меня. И я очень жалею об этом. Мне так хотелось бы иметь человека, с которым можно было бы поговорить". Переписка оборвалась, и все попытки со стороны Мопассана возобновить ее, встретиться с Мари, были тщетны. Она остается одна. Золотая клетка ее одиночества захлопывается еще сильнее. источник Постоянно, на каждом шагу Башкирцева испытывает, проверяет свой талант во всем. Лучше всего иллюстрирует ее блестящие способности переписка с Мопассаном 1884 года. «Я проснулась в одно утро, — записывает Мария в «Дневнике», — с желанием побудить настоящего знатока оценить по достоинству все то красивое и умное, что я могу сказать. Я искала и остановила свой выбор на нем». Мопассану было адресовано шесть писем, подписанных различными вымышленными именами. И каждое написано в столь отличном от других стиле, что даже такой мастер, как Мопассан, поддался этой литературной мистификации. Так, в одном из ответных посланий он высказывает предположение, что ему пишет не юная женщина, а старый университетский преподаватель, в другой раз подозревает, что его корреспондент — дама легкого поведения. Но он так и не узнал, с кем переписывался на самом деле. .
AnnaLika: Прочитала, что дневник был написан на французском. Рылась по всем фр. поисковикам, хотелось купить книгу в оригинале, - никаких следов дневника, даже в интернет-магазинах редких книг. :(
Chandra: Ну не знаю. я в инете нашла одну часть и скачала, на русском конечно. Виторая не получилась, потмоу что архив был повреждён.а вообще у нас продавалсь на русском. и продаётся.Захватывающая книжка.
AnnaLika: уфф, испробовала разные варианты написания фамилии, оказалось Bashkirtseff !!! (изначально я искала Bashkirtseva и Bachkirtseva )
Chandra: и????
AnnaLika: теперь закажу книгу
Chandra: Ирина Жукова. Взгляд «беспристрастного» художника. Неизвестные воспоминания А.П.Боголюбова о Марии Башкирцевой В декабре 1881 года профессор живописи Алексей Петрович Боголюбов в квартире на бульваре Клиши начал писать воспоминания, озаглавив их «Записки моряка-художника». Боголюбову счастливо удалось объединить две самые сильные страсти своей жизни — море и художество. Алексей был вторым сыном в семье полковника Петра Гавриловича Боголюбова и воспитанницы Смольного института Фёклы Александровны, дочери писателя А.Н.Радищева. Участник наполеоновских войн, финской кампании 1809-го, Отечественной войны 1812-го, Петр Гаврилович умер от последствий ранений, когда старшему сыну, Николаю, было девять лет, Алексею шесть. Как сироты заслуженного человека мальчики были приняты в Санкт-Петербургский Пажеский корпус. Затем последовали морская рота Александровского Царскосельского корпуса, Морской кадетский корпус… Встреча лейтенанта Алексея Боголюбова с президентом Академии художеств герцогом Максимилианом Лейхтенбергским стала судьбоносной. Моряк решил стать художником. Страсть к рисованию зародилась в Алексее еще в юности, а в соединении «с отчаянной веселостью» проявилась в увлечении карикатурой, что едва не привело к отчислению из Корпуса. Не оставляя службы морского офицера, Боголюбов «записался в ученики Академии», где брал уроки у профессоров М.Н.Воробьева, Б.П.Виллевальде, А.П.Брюллова, Ф.А.Бруни, П.В.Басина. В 1853 году Совет Академии художеств удостоил Боголюбова большой золотой медали, звания художника 1-й степени и трехлетней поездки в художественные центры Европы для совершенствования за счет Академии. Уволившись из флота, Боголюбов в чине титулярного советника в звании художника был причислен к Главному Морскому штабу. «Итак, я художник», — сказал о себе Боголюбов. Впереди была жизнь, не без горечи и потерь, но полная событий и впечатлений, встреч и знакомств, замыслов и деяний. Воспоминания Боголюбова написаны замечательно образно и ярко, почти разговорным языком, с присущей автору искренностью и иронией. Отдельные литературные зарисовки посвящены выдающимся личностям — художнику И.Н.Крамскому, французскому физиологу Клоду Бернару, императору Александру III1. По духовному завещанию Боголюбова (1896) «Записки» и другие его рукописи были определены на хранение в Рукописный отдел Петербургской публичной библиотеки с тем, чтобы они были изданы по истечении 22 лет. Боголюбовым была отведена сумма в 2 000 рублей, которую Управление библиотеки положило под проценты. На одну часть образовавшегося капитала предполагалось нанять способного литератора, который бы привел в порядок записи — «исправил правописание, сохранив слог и слововыражения» автора, а на другую — издать книгу. Только в 1996 году Н.В.Огарева, посвятившая многие годы изучению жизни и творчества А.П.Боголюбова, опубликовала «Записки моряка-художника» в журнале «Волга» (Саратов), присоединив к ним очерк об И.Н.Крамском. Очерк о Марии Башкирцевой, как и некоторые другие, так и не стал достоянием читающей публики. О русской художнице, жившей в Париже, современники заговорили после выхода в свет ее «Дневника». И для последующих поколений имя Марии Башкирцевой сохранила, прежде всего, ее «исповедь». Подвергнутый (не без помощи профессионалов) основательному сокращению и редакции, «Дневник» был опубликован Марией Степановной Башкирцевой в 1887 году, через три года после смерти дочери. Книга имела оглушительный успех. Вызывая порой диаметрально противоположные суждения и эмоции, она мало кого оставляла равнодушным. В Париже началась настоящая «башкирцевомания». Издания дневника следовали одно за другим. В России с отрывками из дневника, в переводе Л.Я.Гуревич, познакомились в начале 1888 года. В 1892 году в журнале «Северный вестник» Гуревич опубликовала весь «Дневник» Башкирцевой, в работе над которым пользовалась советами матери художницы. «Дневник» выдержал несколько переизданий в книжном варианте и имел успех не меньший, чем в Париже. В чувствительных душах наполненная чаяниями и страданиями, душевной и физической болью преждевременно оборвавшаяся жизнь вызывала сопереживание. Марией Башкирцевой восхищались Велимир Хлебников и Валерий Брюсов. Марина Цветаева посвятила ей свою первую книгу стихов… Звучали и иные голоса — говорили «о культе Башкирцевой, о ярмарке женского тщеславия, о раздутой знаменитости». По словам Боголюбова, толчком к написанию очерка о Башкирцевой стали многочисленные слащавые отзывы о Башкирцевой и ее дневнике, авторы которых дивились «гениально-сти столь рано погибшего цветка русской интеллигенции». Возмущало, как скоропалительно и вольно идеализировался образ М.Башкирцевой и творился миф о ней. «Нам, жителям Парижа, все это было ужасно пошло, и мы сожалели, что русская публика поверит писателю, что де такова и была Башкирцева», — признавался Алексей Петрович. Близкий друг Марии Башкирцевой Божидар Карагеоргиевич не раз взывал, чтобы кто-нибудь «смыл с ее памяти тот вульгарный грим, которым ее покрыли». Миф продолжал жить. Новая волна интереса к личности Марии Башкирцевой поднялась в 30-е годы ХХ века, когда отмечалось пятидесятилетие со дня ее смерти. Писались пьесы, сочинялись романы, создавался фильм о ее любовной истории с Ги де Мопассаном. Но это во Франции. В России последний раз «Дневник» был издан в 1916 году и до конца века оставался библиографической редкостью. Только в 1990-е годы книга возвратилась из забвения. Немало способствовал возрождению интереса к личности Марии Башкирцевой А.Е.Басманов, подго-товивший текст «Дневника», примечания и вступительную статью для издания 1991 года («Молодая гвардия»)2. И, как и сто лет назад, одни восторгались Башкирцевой, другие резко отвергали. И, как прежде, образ Башкирцевой был окутан тайной, а вопросы, относящиеся к ее жизни и творчеству, оставались без ответа. Автор книги «Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой» А.Л.Александров3 взял на себя труд и ответственность рассказать читателю о жизни «русской француженки», сокрытой за выхолощенными от имен, дат и многих значительных событий страницами дневника, наполнить «бесплотный, идеализированный до сахаристости» образ реалиями и, наконец, самой жизнью. Ведь она была! Изучив множество материалов, архив-ных и печатных, посвященных М.Башкирцевой, работу французской исследовательницы Колетты Коснье, обратившейся впервые к подлинному дневнику Башкирцевой, и сам первоисточник, автор, не льстя себя надеждой развенчать вековой миф, поведал «никому не нужную» правду… Более ста лет назад это пытался сделать Алексей Петрович Боголюбов. Знакомство Боголюбова с Марией Башкирцевой состоялось в Париже, вероятно, в 1880 году. Боголюбов жил в «столице мира» уже несколько лет, был хорошо известен в художественных кругах и знаком, по словам В.Д.Поленова, «со всеми французскими художниками». В качестве профессора Петербургской Академии художеств и члена ее Совета Боголюбов опекал пенсионеров Академии, много работал творчески, выезжая с товарищами по художеству на этюды в Нормандию и Бретань. На Всемирной Парижской выставке4 Боголюбов исполнял обязанности комиссара русского художественного отдела и, по просьбе великого князя Владимира Александровича, члена жюри. И деятельность Боголюбова по организации выставки, и участие его как экспонента, несмотря на отказ на соискание наград, были высоко оценены — офицерским знаком Почетного легиона и академическим призом «Пальма прима». Облеченный высочайшим доверием наследника цесаревича (впоследствии императора Александра III), Боголюбов, общаясь с широким кругом лиц, многое делал для пополнения его художественной коллекции. Цесаревич и цесаревна, бывая в Париже, в сопровождении Боголюбова посещали мастерские французских художников и своих соотечественников, «картинные галереи-магазины», «бронзовщиков». В один из приездов, последовав совету Алексея Петровича, наследник осмотрел собрание редкостей А.П.Базилевского, которое и было позднее, в результате длительных переговоров, приобретено Боголюбовым для России, причем с экономией в 500 тысяч франков. Деятельный, общительный человек, имеющий обширные знакомства, Алексей Петрович сумел сделать свой парижский дом культурным центром. Вокруг Боголюбова собирались русские художники и вообще русские, жившие в Париже, близкие к искусству. В его просторной мастерской на рю де Рома, 95, каждый находил то, в чем нуждался, — добрый совет, материальную поддержку, временный кров, приятное общение с художниками, писателями, актерами, певцами, музыкантами. Необычайную популярность приобрели зародившиеся в 1874 году «боголюбовские вторники», на которых бывали И.С.Тургенев, П.В.Анненков, А.К.Толстой, П.В.Жуковский, И.Е.Репин, В.Д.Поленов, К.А.Савицкий, Н.Д.Дмитриев-Оренбург-ский, Ю.Я.Леман, П.Шиндлер, А.А.Харламов, И.П.Похитонов, А.К.Беггров, французские художники Л.Бонна, Ж.-П.Лоранс, Ж.-Л.Жером. Боголюбов активно содействовал постройке в Париже православного храма Александра Невского (1859–1861), сыгравшего заметную роль в жизни русской колонии во Франции. Возведение собора осуществлялось под руководством друга Боголюбова, архитектора И.В.Штрома, по проекту которого в 1885 году выстроен Радищевский музей в Саратове. Интерьер собора расписывали по рекомендации Боголюбова пенсионеры Академии художеств А.Е.Бейдеман, братья Е.С. и П.С. Сорокины и Ф.А.Бронников. Боголюбов подарил собору две свои картины. В этом соборе отпевали И.С.Тургенева, а спустя год — Марию Башкирцеву. По инициативе Боголюбова было создано Общество взаимного вспомоществования русских художников в Париже. Общество имело своей целью устройство еженедельных вечеров, образование ссудной кассы и, главное, устройство выставок. Уже в январе 1878 года в его составе насчитывалось более шестидесяти человек. Почти два года пристанищем русских художников была квартира Боголюбова, территорию которой отлично освоили участники «вторников». Художественные выставки Общества имели успех у парижской публики и широко освещались во французской и российской прессе. Марию Башкирцеву маститому художнику представила Мария Степановна Башкирцева, с которой Боголюбов был знаком ранее. О таланте (и даже гениальности) молодой художницы в то время много говорили и писали. С осени 1877 года она занималась в Академии Родольфа Жулиана — единственной частной академии, куда принимали женщин. У Жулиана не было вступительных экзаменов, ученикам в ра-боте предоставлялась практически полная свобода. К тому же в Академии преподавали такие знаменитости, как Тони Робер-Флери, Гюстав Буланже, Жюль Лефевр. В 1880 году Башкирцева дебютировала в парижском Салоне, где выставлялись произведения Леона Бонна, Эмиля Карлюс-Дюрана, Эрнеста Мейсонье, Александра Кабанеля, Жюля Бастьен-Лепажа, ее кумира и впоследствии друга. Последующие четыре года жюри Салона также принимало ее работы для участия на выставках. Одна из работ Башкирцевой, представленных в Салоне 1883 года, была удостоена «Почетного отзыва». Мария Степановна рассудила, что советы, а, возможно, и покровительство Боголюбова очень пригодятся молодой художнице, несмотря на успешное начало карьеры. Последующие взаимоотношения Боголюбова с семьей Башкирцевых в значительной степени определялись его общением с Марией Степановной. Именно ее образ жизни и мыслей повлиял на отношение к Marie. Не только ближайшее окружение Боголюбова, но и широкая передовая общественность знали о намерении художника создать в Саратове общедоступный музей на основе собственного собрания предметов искусства и старины. Его идея с течением времени приобретала все большее число сторонников, находила искреннее сочувствие и готовность содействовать. В 1881 году А.Н.Пыпин поместил в «Вестнике Европы» статью «Радищевский музей А.П.Боголюбова», в которой не только отдавал должное замечательному пожертвованию, но и подчеркивал значимость предприятия Боголюбова для распространения художественного образования в России. К 1883 году вопрос об учреждении музея фактически был решен — получено Высочайшее одобрение, отведено место для постройки на Театральной площади, из городской казны выделены средства на строительство. Коллекция Боголюбова активно пополнялась. Друзья и знакомые дарили ему для будущего музея художественные произведения. Например, на празднике, организованном Обществом вспомоществования по случаю нового, 1883 года (за два года до открытия музея!), Боголюбов получил в подарок от художника Э.К.Липгарта выполненный им портрет И.С.Тургенева с дарственной надписью: «Основателю Саратовского музея господину Боголюбову». В том же году Мария Башкирцева подарила А.П.Боголюбову эскиз к так и оставшейся не завершенной картине «Святые жены» (или «Жены-мироносицы»). Картина затем была помещена в часовне, воздвигнутой на могиле М.Башкирцевой. Этот евангельский сюжет глубоко волновал Башкирцеву, работу над картиной она не прекращала до последних дней своей жизни5. «Сюжет увлекает меня: Мария Магдалина и другая Мария у могилы Христа. Только ничего условного, никакой святости, надо сделать так, как думаешь, что это было, надо чувствовать то, что делаешь», — писала Башкирцева6. И позднее «Это тот момент, когда Иосиф Аримафейский похоронил Христа и гроб завалил камнями; все ушли, наступает ночь, Мария Магдалина и другая Мария одни сидят у гроба. Это один из лучших моментов божественной драмы и один из наименее за-тронутых. Тут есть величие и простота, что-то страшное, трогательное и человеческое…»7 Осознавая, что времени и сил остается мало, Башкирцева верила, что «сделает это хорошо»: «Пусть это будет посредственною картиной, но зато это будет исполнено всеми другими достоинствами — правдивостью, чувством и движением. Нельзя сделать дурно того, чем полна вся душа…»8 Почему Боголюбову был подарен «рабочий» эскиз, а не какая-либо завершенная работа, и почему именно этот эскиз был передан в коллекцию будущего музея? Возможно, Алексей Петрович сам выбрал его, быть может, это был выбор матери художницы, нередко принимавшей решения за свою дочь. Дар Башкирцевой Боголюбов засвидетельствовал надписью на подрамнике «Саратовскому музею. Мария Башкирцева. 1883. Париж — esquisse les saintes femmes». В 1883 году произошло еще одно событие, позволившее добавить некоторые штрихи к взаимоотношениям Боголюбова и Башкирцевой — смерть И.С.Тургенева. Более десяти лет узы дружбы связывали Боголюбова и выдающегося писателя. Тургенев — непременный участник «боголюбовских вторников», секретарь Общества взаимного вспомоществования русских художников в Париже, составитель (по просьбе Боголюбова) письма-ультиматума (1880) по поводу бездеятельности городских властей Саратова в отношении устройства Радищевского музея, по словам Боголюбова — «гений-художник», принадлежавший не только России, но и всей Европе. 1 октября на Северном вокзале в Париже провожали на родину тело умершего в Буживале писателя. На церемонии прощания Боголюбов произнес от «русских парижан» необычайно проникновенную речь, полную горечи утраты и восхищения «великим талантом». От Франции выступали Э.Абу и Э.Ренан. Башкирцева была знакома с Тургеневым, присутствовала на траурной церемонии и описала её в своем дневнике. Она упомянула всех выступавших, особо выделив Вырубова (философа-позитивиста, душеприказчика Герцена и его издателя), и не назвала только одного имени — А.П.Боголюбова. Однако имя Боголюбова появилось в дневниковой записи от 17 мая 1884 года: «Я вернулась из Булонского леса и застала Багницкого, который сказал мне, что у художника Боголюбова говорили о Салоне и что кто-то сказал, что моя картина похожа на картины Бастьен-Лепажа». Обвинения подобного рода были не новы для нее. Много раз поверяла она дневнику свою боль и досаду по поводу того, что ее обвиняют в подражании Бастьен-Лепажу и что кисти Бастьен-Лепажа и Робера-Флери «проходятся» по ее холстам. Но в этом случае «обидчики» названы: плохо о ней отзываются «у Боголюбова». В 1886 году Алексей Петрович переслал эскиз «Святые жены» в саратовский Радищевский музей, торжественное открытие которого состоялось 29 июня 1885 года. В том же году он передал для библиотеки музея каталог посмертной выставки работ М.Башкирцевой, ушедшей из жизни в октябре 1884 года — «Catalogue des oeuvres de M-lle Bashkirtseff. Paris, 1885». Выставка была организована L’Union des Femmes Peintres et Sculpteurs (Обществом женщин-живописцев и скульпторов), членом которого являлась Башкирцева, состоялась в Париже в Palais des Champs-Elysйes в феврале 1885 года. И выставка, и каталог были в большей степени результатом неустанной деятельности Марии Степановны, направленной на увековечение имени дочери. На первом чистом листе книги Боголюбов оставил надпись «Саратовскому музею от Г-жи Башкирцовой 23 февраля 1885 года» и рисунок (пером и черной тушью), изображающий женщину, стоящую опершись на тумбу с вазой с экзотическим растением. На шмуцтитуле закрепил визитную карточку «Madame Bash-kirtseff et toute sa famille» и пригласительный билет на выставку на свое имя от Общества. Книга была подарена в день открытия выставки для узкого круга «избранных». Для широкой публики выставка начала свою работу 24 февраля. Этот уникальный экземпляр каталога хранится по сей день в библиотеке музея9. Каталог состоит из предисловия, которое было написано по просьбе матери художницы известным поэтом и прозаиком Франсуа Коппе; нескольких мелодраматических текстов, посвященных Марии Башкирцевой, за подписями «Une amie», «Saint-Amant» и «Paul Deschanel»; поэтических произведений Э.Дюкро, Р.Сузи и Ж.Гайяра в память о ней; отзывов о ее личности и творчестве, опубликованных в прессе, и собственно «каталога» (100 живописных работ, 6 пастелей, 35 рисунков и 5 скульптур). Под номерами 60, 61 и 93 значатся projet, esquisse и йtude pour le tableau «Les Saintes Femmes»10. Каталог также включает выдержки из дневника мадемуазель Башкирцевой и более двадцати воспроизведений ее живописных, графических и скульптурных работ. С каталогом Боголюбов передал в музей подаренные тогда же Марией Степановной две фотографии дочери. Мария очень любила сниматься, хотя и признавалась: «Мои фотографические портреты никогда не передадут меня, в них недостает красок, а моя свежесть, моя бесподобная белизна составляет мою главную красоту»11. На одной фотографии Мария изображена сидящей в кресле (опубликована), на другой, большего размера — стоящей у небольшого деревянного столика с опущенными вниз руками (кисти сложены в замок). Последняя выполнена в Парижском фотографическом ателье Benque C° на Rue Boissy d’Anglais и является, вероятно, редкой. Каждый год в день смерти Марии, 31 октября, Мария Степановна устраивала в Париже панихиду, о чем неизменно извещала все газеты Петербурга, Москвы и Парижа. Наверное, Алексей Петрович, как и многие другие известные лица, получал приглашения на панихиду, так как и после смерти дочери Мария Степановна продолжала искать встреч и расположения Боголюбова. Но каждая последующая попытка только усиливала обратный эффект. Наконец «холод стал моим уделом по отношению к Башкирцевым», — признавался Боголюбов. В дни празднования Боголюбовым в Париже в январе 1891 года 50-летнего юбилея художественно-творческой деятельности в числе многочисленных телеграмм и писем пришло поздравление от Марии Степановны Башкирцевой, оставшееся без ответа: «Многоуважаемый Алексей Петрович, позвольте и мне с тысячами людей всей России поздравить Вас с юбилеем и пожелать Вам всего лучшего, а главное, праздновать еще и через 25 лет и быть здоровым. Я Вам послала депешу, но по журналам ошиблась числом, а частных известий я не имела. Примите и мой маленький презент к большому празднику. Всегда преданный Вам и вечный товарищ всех артистов М.Башкирцева. Если Элиза12 помнит обо мне, то поклонитесь ей очень». А.П.Боголюбов, безусловно, имел право на свой «беспристрастный взгляд» на людей, которых знал, и события, участником которых был. А читатель, для которого писался очерк, имеет право его прочесть. журнал "Наше наследие"
Chandra: М.Башкирцева. Фотография. Не позднее 1883 года. СГХМ Лист из Каталога произведений м-ль Башкирцевой с приглашением А.П.Боголюбова на выставку. 1885. СГХМ М.Башкирцева. Начало 1880-х годов. Фотографическое ателье Банк Ко на ул. Буасси д,Англе. Париж. СГХМ
Chandra: А вот сами воспоминания А.П.Боголюбов. Феномен-девица Феномен-девица М.Башкирцева есть продукт семьи темной, с кровавыми пятнами. Башкирцевы были богаты. Жили в своем поместье в О. губернии широко, хотя всегда с тяжбами и кляу-зами. Прошедшее Марии Степановны Башкирцевой, ма-те-ри гениальной Mаrie, мне неизвестно по-дробно, да зачем его касаться. Когда я впервые услышал об этой фамилии, живя в Париже, то первые впечатления были из газетных реклам “Фигаро” или “Жиль-Блаз”, где говорилось о великолепных приемах и вечерах, даваемых госпожой Башкирцевой и ее родною сестрою Романовою13. Тропические растения, открытые буфеты, цыганско-венгерская музыка — все было превозносимо до небес, вместе с любезностью хозяев и очарованием при взгляде на молодую девочку, проявлявшую всякие гениальные задатки, начиная с живописи и литературы. Поговоря с людьми серьезными и членами посольства, я узнал, что семейство ежели не ссыльно-каторжных, то очень к тому близко. Жило оно <…> в Ницце в своей роскошной вилле на la promenade des Anglais14. Но, как-то муж м-м Романовой скончался скоропостижно. Вступились родственники его, доказывая, что он был отравлен, и началось дело. Обеих дам вызвали через консульство в Россию. Они не поехали, а потому русская порядочная колония, ведущая себя строго, их не касалась, а ходили к ним разные проходимцы, кому надо поесть на дармовщинку или призанять денег, или под благовидным предлогом втянуть честолюбивых дам в какую-нибудь аферу, чтобы обобрать. Молва о Мери все росла и росла. Художники Бастьен-Лепаж15 и Тони Робер-Флери16 были ее наставниками. Первый из них, точно даровитый, дорого брал за свои уроки и, пользуясь своим авторитетом, распространялся своим товарищам, тоже прилично задаренным, что растет де талант великий, самобытный, что девица по характеру вполне самостоятельна, пишет мемуары и работает с самоотвержением, задаваясь целью переформировать всю русскую школу, как только почувствует самостоятельность. Первые портреты и некоторые этюды с натуры зеленые, как весенний шпинат, появились на выставке и были подняты газетчиками на степень замечательного труда! Деньги все делали. А с тех пор не было недели, чтобы где-нибудь не говорили о трудах Башкирцевой как выдающейся личности. Видя эти ученические произведения, сильно смахивающие на Бастьен-Лепажа, все говорили, что это его кисть, а в портретах — его товарища Т.Робер-Флери. Раз как-то в церкви ко мне подошла г. Башкирцева и представила свою дочь. Я сказал последней несколько приятных для нее слов касательно ее таланта, причем маменька просила меня зайти в мастерскую дочери, что, конечно, я обещал, но не пошел, ибо, что мне было ставить себя на степень шута в такой публике, хотя я бы и взошел туда только для художества. Первое впечатление от девицы Башкирцевой было таково: я увидел не красивую, но грациозную блондинку, конечно, с взбитым пуком волос на лбу, умными глазами, бледную, желтую и истомленную. Оконечности рта ее были подняты, что придавало лицу вид барышни с необузданной волей. От вхожих туда людей русских я слышал, что дочь есть кумир обеих барынь — матери и тетки, что на ней строится вся их честолюбивая будущность, а потому о деньгах тут не говорится, а их сыплют всем тем, кто кадит или пишет про Мери. Прошло четыре года, и наконец появилась картина на выставке под названием «Митинг» — уличные мальчишки около забора, на углу, в числе 5 о чем-то рассуждают. Картина точно имела достоинства. Выражения мальчишек были бойко подмечены, и группа хорошо составлена. Но, кто знает живопись Бастьен-Лепажа, тот прямо скажет, что это его кисть, характер и композиция, это подтвердили все художники. Но реклама без устали твердила о гениальности Башкирцевой. Но вот вдруг облетела всех печальная новость. Мери получила воспаление в легких и, конечно, по своей безобразной настойчивости, ибо в декабре месяце поехала на этюд в le bois de Boulogne писать только выпавший снег, где просидела около 4-х часов в легкой обуви. При слабом от природы здоровье болезнь приняла быстрое течение и через две недели бедная девушка отошла в вечность. Велики были плач, рыдания и стоны на похоронах дочери. Церковь представляла из себя тропический лес растений, а под куполом высился на пирамидальном катафалке гроб покойницы. Громадные жирандоли с зеленым огнем бросали свет на это капище, церковь была наполнена публикой. Гроб покойницы поставили на колесницу, запряженную шестериком-цугом белых коней и повезли в могилу на вновь купленное место за городом, где предположено выстроить капеллу17. Здесь сближение мое с г. Башкирцевой должно было состояться в силу обстоятельства, что она нуждалась в моей нравственной помощи, в которой из уважения к ее дочери как художнику я не мог отказать. Конечно, все <…> объедалы и приживалы, с прекращением разгульной жизни по случаю траура, скоро отскочили от Башкирцевых. В числе таких <…> оказался и мой старый товарищ художник аферист Чумаков18, уже лет тридцать живущий здесь и промышляющий головками, конечно, без натуры писанными за 100 и 200 франков, и подчас пишущий дурные портреты. Будучи с женой и дочкой на постоянных хлебах у Башкирцевых, он предложил написать портрет дочери, якобы в знак благодарности, после ее смерти. Но, рассудив, отчего бы не эксплуатировать барыню, которая уезжает в Ниццу, подал ей счет в 2 500 франков. Это взорвало Марию Степановну, и она явилась ко мне в мастерскую, прося дать совет и помощь в этом гнусном деле. «Главная помощь от меня, сказал я, будет та, что обругаю Чумакова и скажу, чтоб он бросил это дело, а вам советую не уступать ему и идти до конца, хотя бы путем процесса». Но Чумаков упредил ее, подал на взыскание, и суд назначил экспертизу, слава Богу, из людей хороших, как гг. Бенжамена Констана и Жерома, которые прямо заявили, что портрет по работе не стоит и 100 франков, да и сходству не удовлетворяет. Тут М.С.Башкирцева показала себя вполне достойною. Она дала 500 фр. Чумакову, написав через пристава открытым письмом, что дает ему эти деньги не по суду, а как милостыню. Но Чумаков ее принял, и когда я его встретил, то сказал мне: «Ну, брат, я, слава Богу, покончил мое дело миролюбиво». Впрочем, этот господин всегда слыл за грязняка (так в тексте. — И.Ж.) и вечно был то торгашом старых вещей или просто маклаком, которого часто выгоняли из домов его соотечественники. Но со смертью дочери Башкирцевы не переставали эксплуатировать ее таланты. Прежде всего, они купили отель в улице Prong с мастерскою, обмеблировали его роскошно и в нем устроили музей и ателье, где только не доставало Мери, но все ее эскизы, картины, рисунки и подмалевки были расставлены самым выгодным для осмотра образом. Одновременно созидалась капелла по чертежу одного из братьев Бастьен-Лепаж — архитектора19. В Ницце из мрамора сделали саркофаг для того, чтоб вместить останки художницы. Известный талантливый писатель и декламист еврей Альбер Вольф был призван за громадную сумму сделать ка-талог всех произведений с их оценкою, что поместили в «Фигаро», и вместе с Арсением Гуссе редактировать и дополнять эксцентрические записки, или дневник Мери. А потому и неудивительно, что книга прекрасно написана, и задача выставить злобную, даже пренебрегающую роднею и всем святым, что есть на земле, кроме своего самолюбия, девку удалась в совершенстве и, конечно, не зная всех закулисных тайн этой безнравственной поэмы, она кажется вполне прекрасною, ставящей Марию Башкирцеву в фе-номенальную женщину! Тогда как по истине все это вздор и чепуха двух самовлюбленных баб. Картина «Митинг» очутилась в Люксембурге и этюд барыни в шубке20. Распущен был слух, что правительство дало за них 10 тыс. франков, когда истинно говорят, что эта сумма была заплачена директору, чтобы ее приняли. Года три спустя в Люксембургском музее появляется статуя «История», и на щите ее красуются три имени: Виктора Гюго, Гамбетты и М.Башкирцевой. За этот фарс художник взял, как говорят, 6 т<ысяч> франков. Но комиссия музея велела сбить со щита последнее имя, узнав о лихоимстве скульптора. Умер даровитый Бастьен-Лепаж, и все его картины, этюды и рисунки, оставшиеся в мастерской, продавались на аукционе в зале Жоржа Пети. Я был на нем вместе с известным любителем нашим, москвичом С.М.Третьяковым. Он купил здесь известную картину «Свидание», а Башкирцева приобрела ученическую программу Б<астьен->Лепажа «Видение Жанны д’Арк», которую предназначила для капеллы. Прошло еще три года. Мне случилось быть в Ницце, где я встретил снова Марию Степановну и ее сестру. Да кроме того частенько я их видел в Монте-Карло за рулеткой, куда они ездили буквально каждый вечер, скромно играя на номера по 5 франков. Жили они в павильоне на своей вилле, которую отдавали внаймы. В один день я получил письмо, где Мария Степановна просит меня зайти к ней по важному делу. Я явился, и вот в чем оно состояло: «У меня есть известная картина Б<астьен->Лепажа. Я ее хочу продать. Вы очень близки к государю, а потому, пожалуйста, устройте это дело. Я нуждаюсь в деньгах. Цена ей 50 т<ысяч> фр<анков>. И я Вам буду очень благодарна». «Да, как же это вы меня просите, чтобы я надул моего благодетеля и царя? Я сам был на аукционе у Ж.Пети, когда вы купили ее за 21 т<ысячу> фр<анков>, а теперь хотите более чем вдвое. Нет, я на такое дело не способен. А потом знаю, что наш император такого пошиба картин не любит, а потому через меня вы ничего не можете сделать, ибо я слишком дорожу своим положением, чтобы взяться за такие темные дела». Конечно, после этого холод стал моим уделом по отношению к Башкирцевым. Слышал после, что саркофаг <…> доставили в Париж, что возник процесс и что капелла Маrie представляет собою мерзость запустения. Вот одна из тысячи нравоучительных историй, которые разыгрываются нашими соотечественниками в Париже. В 1892 году в ноябрьских фельетонах «Нового времени» появилась длинная статья разбора книги Башкирцевой, автор которой дивился гениальности столь рано погибшего цветка русской интеллигенции, исчисляя все оттенки ее оригинальностей и самодурства. Нам, жителям Парижа, все это было ужасно пошло, и мы сожалели, что русская публика поверит писателю, что де такова и была Башкирцева, когда книга поистине занятно и талантливо составлена, но никак не покойницей, а за деньги ее самолюбивой матери с провалившейся репутациею, которую убеляла хоть сколько-нибудь повесть о ее детище, что было сделано в «Новом времени» г. писателем21, вероятно, за известное вознаграждение, ибо даром нельзя быть бесчестным и глупым. отсюда
Chandra: М.Башкирцева. Навсикая. Конец 1870-х – начало 1880-х годов. СГХМ Титульный лист «Каталога произведений м-ль Башкирцевой». Париж. 1885. СГХМ
Chandra: 1878 год Мастерская Марии Башкирцевой 1876 год отсюда
Chandra: Дневник опубликован []здесь
Chandra: тема перенесена http://ultrafiolet.forum2x2.ru/forum-f8/tema-t329.htm#3678
полная версия страницы